Всегда нужно тщательно выбирать знаменитостей, которых вы приглашаете для матча или сегмента. Иногда они могут больше навредить, чем принести пользы. В конечном счете, они участвуют в шоу не для того, чтобы помочь компании. Они хотят повысить свою популярность за счет рестлинга. Они просто живут в городе, куда мы приезжаем на шоу. Или владеют в нем баром, или автомойкой, или еще чем-нибудь.
Все равно было забавно встречать знаменитых людей, на ринге ли или в других местах.
Как-то раз я летел на самолете в Нью-Йорк. Джордж Стейнбреннер, владелец Нью-Йорк Янкиз, оказался в том же самолете, он пытался запихнуть сумку в отделение над головой. Я заорал на него:
— А ну-ка, сесть!
— Кто, черт возьми, это сказал? – закричал он.
— Бобби Хинан, Мировая федерация рестлинга, — ответил я, протягивая ему руку.
Он был действительно рад познакомиться со мной и узнать, что кричал всего лишь я. Он знал Дасти Роудса и Винса МакМэна. Потом мы иногда общались во время долгих перелетов. Он подарил мне абонемент на весеннюю тренировочную сессию команды и стал по-настоящему хорошим другом для меня.
Энди Кауфман был моим ассистентом однажды в Чикаго. Я был менеджером Кена Патеры, который боролся против Джерри Лоулера, у которого тогда был фьюд с Кауфманом. Недавно они были на шоу Дэвида Леттермана, где Лоулер отвесил Кауфману пощечину после того, как тот облил «Короля» кофе.
Кауфман был странным типом. Я подобрал его в отеле Air Host, крошечной дыре, где мы остановились в Чикаго. Я предупредил, что встречу его в фойе в 6 вечера. К 6:15 он еще не явился, и я поднялся к нему и постучал. Он открыл дверь. В номере было темно.
— Ты готов? – Спросил я.
— Ага, — ответил он.
Молча он сел в машину. Мы подъехали к арене и зашли в здание. Настало время идти к рингу. Он снял ветровку и засунул руку во внутренний карман. Там у него было штук 50 ручек и карандашей.
— Куда мне девать все это? – Спросил он.
Я спросил, не хочет ли он выйти в куртке к рингу. Тот отказался. Я предложил ему засунуть ручки обратно в куртку и положить ее мне в сумку или повесить на крючок. Тут не нужно быть семи пядей во лбу. Куда еще можно деть куртку? Гвоздь в стенке явно предназначен не для картин.
Энди вышел к рингу со мной. Фанаты в Чикаго были слегка дикие (хотя и сейчас это так). Он допустил ошибку: когда люди кричали на него, он поворачивался к ним, открывая спину для других фанатов. Весь вечер его спина была уязвима. В итоге я предложил ему лечь спиной на ринг. После матча я довел его до раздевалки, где он забрал куртку и ручки, и отвез в отель. Он не сказал ни слова, кроме «Спасибо».
Позже я услышал, что он был болен и уже тогда знал, что умирает. Кто-то сообщил мне, что, возможно, перед матчем он медитировал в своем номере.
WCW часто подписывала профессиональных футболистов для участия в специальных матчах, включая Кевина Грина и Реджи Уайта. Я встретился с Грином в Лас-Вегасе перед PPV WCW. Я стоял рядом с прессой возле казино «Цезарь», когда подъехал роскошный лимузин. А я видел парня впервые в жизни.
Я прорвался к нему сквозь толпу со словами:
— Я должен встретить вас. Помню вашего отца, «Злого Джо». Он играл божественно.
Мы пожали руки; он так крепко стиснул мою, что у меня ноги задрожали.
При встрече с Реджи Уайтом я сказал:
— У меня есть все ваши альбомы.
А он ответил:
— Это Барри Уайт.
Перед Wrestlemania WWF провела несколько матчей, где я был скован наручниками с Мистером Ти, что должно было помешать мне вмешиваться в матчи. Это было непросто, потому что он не умел работать. Фанаты кричали, и он поднимал руки вверх. Мне приходилось напоминать ему, что я прикован к одной из них.
В другой раз я был прикован к кому-то в Индианаполисе. Брузер заставил меня приковаться наручниками к гонщику из Индианаполиса по имени Бад Тинглстад. Но никто не рассказал ему правду о рестлинге. При нашей первой встрече он выплюнул: «Просто заткнись». Я думал, что он играет. Я только собирался сделать что-нибудь во время матча, а он дергал меня назад, чуть не ломая кисть.
— Эй, расслабься, — говорил я.
Тогда он толкнул меня в грудь. Я ударил его. Он ударил меня. Он был невелик, но я уже начал понимать, что он не знает «правду». Подошел рефери, и я крикнул ему: «Расскажи ему, просвети». Я хотел, чтобы рефери рассказал ему правду.
После матча я спросил:
— Ты что не знал, что мы делаем?
— Нет, никто мне этого не говорил, — ответил он. – Я думал, что все это правда.
— Нет! – Закричал я.
— Мне жаль.
— Мне тоже, — произнес я.
— Блин, я бы так не сделал. Я бы хорошо провел время, если бы все знал.
— Да, и я бы тоже, — закончил разговор я.
Как-то я встретил спецагента на шоу в Вашингтоне. Он сказал мне:
— Будешь в Вашингтоне, позвони мне. Я проведу тебя в Белый Дом. Лучше звони, когда президента нет в городе, тогда я покажу тебе больше. Там не так много народа.
— А вы покажете мне дверь, в которую Кеннеди водил Мэрилин? – Поинтересовался я.
— Я даже могу показать тебе дверь, через которую уходит Клинтон, — намекнул он.
И мы все помним, как эти походы закончились.
Мне выпала честь встретиться с Мохаммедом Али перед его матчем с Антонио Иноки в 1976 году. Он участвовал в выставочных боксерских поединках в Чикаго. Я отправился туда с Ником Боквинклем. Али должен был боксировать против Кенни Джэя и Бадди Вульфа, которые работали в AWA в то время. Перед встречей с Али Верн Ганье попросил нас «просветить» Али на предмет рестлинга. По плану он должен был нокаутировать Кенни Джэя мгновенно. Верн попросил Али осторожно боксировать с Бадди Вульфом, потому что у того часто рассекались брови.
— ОК, — кивнул Али, — я стукну его пару раз, чтобы он мог отойти и порезать себя сам.
Али был «умен». У нас состоялся короткий разговор.
— Ты хороший парень или плохой? – Спросил он.
— Плохой, — ответил я.
— А вам, парни, часто перепадают киски?
Я увидел его 9 лет спустя на первой Wrestlemania. Уже тогда у Али проявлялись признаки синдрома Паркинсона. Изначально планировалось, что он будет судить мэйн-ивент в одиночку, но в итоге Пэт Паттерсон стал рефери в ринге, а Али стоял за рингом. Али не мог принять все споты. Он не знал, когда нужно залезть в ринг и начать отсчет. Лучше было оставить его за рингом.
Я участвовал в телемарафоне на шоу Джерри Льюиса в День Труда, вместе с Рэнди Сэвиджем, Марти Джаннетти и Пастухами Люка и Бутча. Джаннетти и The Bushwhackers сидели на телефоне. А Сэвидж и я попали в эфир с Джерри.
Продюсер сообщил нам:
— Делайте с Джерри, что хотите, но учтите — у него больная спина. Он подыграет любому вашему начинанию.
Джерри представил Сэвиджа. Рэнди исполнил свой коронный номер:
— О, да. Давайте пожертвуем огромный бэкдроп и бадислэм на благотворительность.
Думаю, Джерри считал рестлерами только тех, кто выглядел, как рестлеры. Сэвидж в ту пору больше напоминал жесткого клоуна с родео в ковбойской шляпе и красочной одежде. Все равно Джерри притворялся, что напуган.
Потом в эфир выпустили меня. Я подошел к Джерри со словами:
— Вы не поверите, что это значит для меня. Мое сердце трепещет. Вы не знаете, что это за радость и честь для меня. А вы можете поиграть этой игрушечной овцой, Lamb Chop, для меня?
— Это делает Шари Льюис, — огрызнулся Джерри.
— Ну ладно, ну хоть спойте мне «Great Balls of Fire»?
— Это песня Джерри Ли Льюиса, — пояснил он.
— А что вы делаете? – Спросил я.
— Я еврей, ведущий шоу, — сказал Льюис.
Я участвовал в шоу Дэвида Леттермана, посвященном шестой годовщине шоу в эфире, когда он еще работал на NBC. Перед шоу Винс МакМэн сказал, что я могу делать все, что хочу. Я сел в аудитории с женой Синди, Бэзилом ДеВито, бывшим вице-президентом WWF, его женой и двумя бывшими Ракетами. Дэйв представил меня, и я поднялся с фигуркой Бобби Хинана в руках. Я вышел на сцену и дал ведущему фигурку.
— Как вы собрали здесь всех этих людей? – Спросил я. – Вы обещали им бесплатный сыр?
Он выглядел шокированным и не знал, что сказать.
— В общем, желаю вам и следующие 6 лет счастливой семейной жизни.
Я покинул сцену и ушел за кулисы. Кто-то с NBC набросился на меня:
— Так нельзя. Вы не можете просто пройти по сцене.
— Но Винс МакМэн сказал мне… — начал я.
— Плевать мне, — закричал он. – Здесь все по сценарию. Время рассчитано. Нельзя получить лишнее время там. Пообещайте, что так больше не сделаете.
— Не буду, — заверил его я. – Даю вам честное профессиональное слово.
— Боже мой, Бобби, — продолжил он. – Леттерман не любит сюрпризов.
— Я не виню его. Я думал, все будет нормально.
Они записали еще одно шоу. Я снова вышел и сел в аудитории. В этот раз продюсеры подсадили ко мне парня. Он слегка приоткрыл плащ, показав пистолет. Видимо, если бы я снова ринулся на сцену, он задержал бы меня или застрелил. Леттерман снова представил меня. Я встал, помахал и сел на место. В этот раз Леттерман обратил внимание, что я пришел в черном костюме с золотыми вставками. Леттерман сказал:
— Хороший костюм. Нужно немного полироли?
Позже на шоу он делал один из знаменитых «Stupid Pet Trick». В разгар эпизода он посмотрел на меня и произнес: «Это нормально, Хинан?»
Он немного расслабился, но я не винил его за то, что он расстроился. Я понял, что хотел сделать Винс. Он хотел, чтобы меня заперли за решеткой. Это бы попало во все газеты. Бесплатная реклама WWF.
— Винс, с моими светлыми волосами и округлыми ягодицами я бы там долго не продержался, — сказал я ему позже.
Стинг, Мадуза, Родди Пайпер и я как-то приняли участие в шоу Билла Маэра Politically Incorrect. И снова WCW так и не сподобилась анонсировать наше участие в этой программе. Они даже не показали нарезку шоу после нашего в нем участия. Пайпер закусился с Маэром, когда мы прибыли в студию, и продолжил спор в эфире. Продюсеры хотели, чтобы он выдал промо о чем-нибудь. До сих пор Пайпер не любит тех, кто считает, что рестлинг нереален. Таков его менталитет.
Кстати, Родди, рестлинг — это не по-настоящему. Слава Богу. Иначе я бы не был здесь. Я бы продавал ботинки и заглядывал под женские юбки с Элом Банди.
Я слышал, что Маэр любит ублажать себя перед шоу. Поэтому я спросил у него в эфире:
— Как вы готовитесь к шоу?
— Я мастурбирую, — сказал он.
— Ну, когда мы закончим, можете не пожимать мне руку. Просто попрощаемся. Мы сюда не за этим пришли.
Еще мы с Риком Рудом участвовали в шоу Реджиса Филбина и Кэти Ли Гиффорд. В то время у Руда был гиммик стриптизера. На шоу я приглашал на ринг девушку из аудитории (это была подстава), Рик ее целовал, и она падала на маты. Он вставал над ней, обхватывал руками свою голову и начинал крутить над ней бедрами. Он всегда выступал в трусах с собственным изображением на заднице. Это выглядело очень мило.
Рик надел свои трусы, ботинки и мантию на шоу. Он заявил, что у него сюрприз для Реджиса. Мы присели с ним и Кэти Ли Гиффорд. Реджис все повторял:
— Сними мантию. Я хочу увидеть, что ты можешь мне показать. Что у тебя под мантией?
— Секундочку, — вмешался я.
Мы участвовали в двух сегментах. Кэти Ли была в своей шкуре – очень неприветлива. Когда все приготовились к стриптизу Руда, заиграла его музыка. Руд скинул мантию, а на переде его трусов красовалась фотография Кэти Ли. Потом он повернулся и показал нарисованного на заднице Реджиса.
Он хотел «поцеловать» Кэти Ли. Он посмотрел на нее, она – на него. Поняв, что должно произойти, она спряталась за диван. Руд перепрыгнул через диван. На сцене за ней была лестница вверх, но, оказавшись наверху, вам некуда было деваться. Она побежала вверх, понимая, что ее подставили. Руд не отставал.
Кэти Ли развернулась и закричала:
— Не целуй меня. Фрэнк (Фрэнк Гиффорд был комментатором NFL в то время – прим. пер.) в Новом Орлеане на футболе, и он смотрит шоу.
— Я не собираюсь тебя целовать, — сказал Руд. – Просто хотел посмотреть, куда ты добежишь.
Реджис наблюдал за этим и был несказанно счастлив. Я сказал ему:
— Что ж, Реджис. Он целует там твою компаньонку. Видимо, остались только ты и я.
Дважды я был на шоу Арсенио Холла. В первый раз я пришел с Синди. Продюсеры дали нам билеты в первый класс и расположили в прекрасном французском отеле в западном Лос-Анджелесе. Мое имя даже повесили на раздевалке со звездой. После шоу в раздевалке нас ожидала корзина с ветчиной, сосисками, сырами, закусками и прочей едой. Жена схватила корзину и направилась на выход.
— И куда ты направляешься со всем этим? – Поинтересовался я.
— Это же для нас, — сказала она.
— Знаю, но брать мы это не будем. Это же все равно, что воровство.
— Я возьму корзину, — заявила она.
— Нет, не возьмешь, — отрезал я. – Верни ее на место.
Она вернула корзину на место. Мы вернулись в отель, чтобы промочить горло. Оказавшись в номер около часа ночи, я умирал с голоду. Тогда я признал:
— Эх, жаль, что ты не захватила эту корзину. Здесь же нечего есть.
Она подошла к сумочке и раскрыла ее. Она скинула туда все, что было в корзине. Ветчину, сыр, все. По-моему, она прихватила что-то еще, чего не было в корзине.
Когда я оказался на шоу во второй раз, я хотел извиниться за украденную корзину. Арсенио сказал: «Да не волнуйся, это для тебя. Это подарок». Я сказал, что не хочу, чтобы он считал нас какими-то голодранцами.
На следующий день корзина со снедью пришла по почте моей жене. Кроме еды, там была кукла Арсенио Холла и пиджак для нашей дочери. И я сказал Синди:
— Отныне я разрешаю тебе воровать все, что под руку попадется.
Однажды я отправился с женой на Comedy Awards в Лос-Анджелесе. Меня пригласил Джордж Шлаттер, потому что он был моим поклонником. Я общался с какими-то людьми, пока Синди курила. Она осмотрела комнату и произнесла:
— Никто, кроме меня, не курит.
— Ты права, — согласился я.
— Я смущена. Что мне делать? Здесь даже пепельниц нет.
— Вот что сделай, — посоветовал я. – Затянись, брось сигарету на пол, а я затушу ее.
— Ладно, — согласилась она.
Она затянулась и бросила сигарету на пол. Но вместо того, чтобы наступить на нее, я сделал три шага назад и закричал:
— Что вы делаете? Вы бросили сигарету на пол в таком приличном месте?
Все посмотрели на нее. А у нее лишь вырвалось облачко дыма изо рта.
Она была вне себя. Три дня в Беверли Хиллз. В абсолютной тишине. Ничего.
Рей Комбс, ведущий шоу Family Feud ((прообраз «Сто к одному» — прим.ред.), был моим хорошим другом. Несколько лет назад он покончил жизнь самоубийством. Он был очень расстроен, что не мог быть, как Джонни Карсон. Он хотел делать комедийные шоу, а вместо этого вел глупую викторину. Но ему надо было кормить шестерых детей.
На его шоу было забавно. Продюсеры устроили битву WWF и World Bodybuilding Federation (WBF). «Команда WWF» состояла из меня, Шерри Мартел, Джимми Харта, Монти и Брайана Ноббса. Мы считали WBF кучкой качков и полагали, что легко их сотрем в порошок.
Перед шоу продюсеры пригласили нас в какой-то кабинет для разминки. Поскольку выигрыши шли на благотворительность, я сказал своим, что мы должны позволить WBF выиграть, если они будут слишком тупить. Иногда мы просто будем ошибаться, позволяя им набирать очки.
Продюсер мгновенно сказал:
— Нет, так нельзя. Надо играть в игру. Если вы выиграете все раунды, так тому и быть.
Я вскоре понял, что играть было гораздо сложнее, чем смотреть. Вам говорят: «У вас три секунды, чтобы назвать самого известного производителя собачьего корма», — а ты не думаешь над вопросом, а начинаешь считать секунды.
На шоу Шерри спросили:
— Куда нельзя брать детей?
— На Гавайи, — ответила Шерри.
— Вы имеете в виду Гонолулу? – попытался уточнить Комбс.
— Нет, — сказала она. – Вообще на Гавайи.
Комбс задал вопрос Монти:
— Представители какой профессии занимаются лечением лошадей?
— Всадники, — среагировал Монти.
— Где можно встретить женщину в олимпийке? – спросил он у Брайана Ноббса.
— На Олимпиаде, — ответил тот.
Да, я так себе и представляю, как 150-килограммовая женщина по имени, допустим, Ванда бежит в олимпийке стометровку.
В раунде «Fast Money» меня посадили в закрытую будку с наушниками, а Ноббс отвечал на первый круг вопросов. Со мной стоял охранник, чтобы я не мог оглянуться на доску.
Нам было нужно 200 очков для победы. Охранник похлопал меня по плечу со словами: «Удачи, вам она понадобится».
На доске после Ноббса было четыре очка, но я смог дать самые популярные ответы на все вопросы, кроме одного.
Ноббс вообще нес полную чушь. На вопрос «Чем занимается дантист?» он отвечал: «Ест».
К концу записей мы выиграли 4000 долларов для благотворительных целей. А WBF, спросит читатель? Эти накачанные тупицы? Они выиграли 38000 долларов. Они размазали нас. Думаю, пару раз они даже поддались, чтобы мы не выглядели полными идиотами.
После записей я посмотрел на «Команду WWF» и сказал:
— Ну, на шоу Jeopardy (Своя игра — прим.ред.) нам пока рано.
Вскоре после моего участие в Family Feud Рей Комбс открыл комедийный клуб в Цинциннати, и его агент пригласил меня принять участие в шоу в качестве гостя. Комбс же понятия не имел, что я появлюсь в клубе. В середине его выступления я подошел к кулисам с микрофоном в руке.
— Эй, Комбс! – Крикнул я.
Он остановился и оглянулся.
— Эй, Комбс!
— Кто это?
Я вышел на сцену. Мы обнялись, и он представил меня зрителям.
— У тебя пять минут, — прошептал он мне в ухо.
Я повернулся к зрителям, но никого не увидел из-за яркого света. Поймите меня правильно. Я могу рассмешить людей. Я могу рассмешить друзей. Я могу рассмешить любого.
Но на той сцене я замер.
Я не подготовился и не знал гостей. Я почувствовал себя неуютно. Я просто не знал, что сказать. В итоге я выплюнул: «Мне столько не заплатили» — и ушел со сцены.
Помимо ток-шоу и викторин, я даже появился на шоу в прайм-тайм, хотя никто меня об этом не предупредил. Джон Стадд и я появились в эпизоде «Команды А». Мы прибыли на арену в Лос-Анджелесе в тот вечер. В толпе сидел Мистер Ти. Стадд выступал против Хогана, и нас попросили провести обычный матч, но с Ти у ринга.
— Что бы он ни делал, Бобби, подыгрывай. Он работает с нами, — так мне сказали.
Но я не знал, что матч снимают для телешоу. Поэтому мы не догадывались, что все это попадет в эфир популярного телесериала.
В 1994 году мне позвонил Джимми Харт и рассказал, что некие продюсеры ищут двух парней, которые сыграли бы комментаторов в новом фильме. Джин Окерлунд и я получили роли комментаторов в фильме Timemaster. Я играл роль «Боба». А Окерлунд играл «Ховарда». Мы играли комментаторов видеоигры будущего. Режиссер Джеймс Гликенхаус снимал множество фильмов и клипов, а на главную роль ставил своего 14-летнего сына.
Я так и не получил никаких процентов от проката этого фильма и не знаю никого, кто бы его смотрел. Больше людей смотрели фильмы по телевизорам, выставленным в Wal-Mart, чем фильм Timemaster.
Я даже пошел на премьеру фильма в Лос-Анджелесе. Я привез с собой тещу, жену и дочь. Я арендовал лимузин, а все остальные актеры фильма приехали на своих машинах. Помимо этих затрат, мне пришлось заплатить 1050 долларов за вступление в Гильдию киноактеров. За фильм мне заплатили только 1000 долларов. Вот поэтому меня и кличут «Мозгом».
Большая честь выпала мне в 1988 году. Джон Мэдден выбрал меня в «Команду Мэддена». Каждый год он выбирает парней из NFL для своей команды. Почему-то он тогда выбрал меня как менеджера. А в футболе нет менеджеров, только тренеры. Я получил прекрасный чугунный трофей с надписью «Команда Мэддена» спереди, а сзади были выбиты имена и позиции всех игроков, которых выбрал Мэдден. А надпись внизу гласила: «Менеджер: Бобби «Мозг» Хинан».
Странно, но я даже ни разу не видел его. Он просто был моим фанатом.
Вскоре после этого я стоял возле отеля Marriott в Филадельфии и увидел фургон Мэддена. Я подошел к охраннику автобуса и попросил:
— Не могли бы вы сообщить, что снаружи стоит Бобби Хинан и захочет встретиться с ним?
Охранник вернулся через минуту: «Проходите».
Я прошел в фургон. Там работало сразу 10 телевизоров. Повсюду валялись открытые банки с ложками и вилками. Разбросаны носки. Было похоже на раздевалку в YMCA.
— Как дела, Бобби? – Поинтересовался он.
— Ну, я не хотел бы отнимать ваше время.
— Что ты. Ты мне всегда нравился. Ты забавный, — произнес он.
Мы пообщались о футболе и других вещах. Я так и не спросил, почему он выбрал меня в свою команду. Просто поблагодарил его за честь быть награжденным.
Кстати, если хотите посмотреть на тот трофей, зайдите в ломбард Тима на углу Третьей и Мейн… шучу.